Скит иеромонаха Романа

Горько отмечать, что недоброжелательно и осуждающе к песнопениям иеромонаха Романа относятся подчас не только антихристиане, но и искренние православные. Чаще всего слышу: не монашеское это дело, писать стихи. А монашеское ли дело было благословлять князя на сражение с завоевателями Руси, отправляться с оружием в руках на битву?! Выходит, монашеское дело — отгородиться от России, от общей службы православия и искать лишь собственного спасения? Нет, монахи, коим поклоняемся, кои стали святыми, совершали и собственный молитвенный подвиг, и были подвижниками всего православного мира, поддерживали неукрепившихся в вере, оступившихся, заблудших. Нынче заблудилась, оступилась и отпала от веры почти вся Россия, она по какому-то эху из прошлого, по смутному припоминанию изредка оглядывается на храм, мало-помалу избавляется от агрессивности в отношении церкви, стыдится за свое неумение похоронить близкого человека по обычаю предков, прислушивается к пробуждающемуся звону колоколов, к гармонии духовной музыки и пения. И вот в такие-то годы нашего духовного смятения дарованы нам песнопения, звучащие слегка похоже на слышанные песни под гитару, но только похоже, ибо они совсем иные, совсем об ином. Если поначалу иеромонах Роман находил неповторимую мелодию для каждого стиха, вторил себе в исполнении, рождая красоту сочетания голосов, то со временем он лишь обозначает едва слышными аккордами грани стихов, напевно читая их, как и дoлжно читаться молитве. Он развил в себе безошибочный тон чтения, переходящего в нужный момент на пронзительный взлет мелодии, когда воззвать иначе нельзя, равно как в литургии есть органика перелива псалмов, проповедей, молитв и духовного пения, всему свое место, свой черед.

Своим негромким пением иеромонах Роман привел в церковь таких, которые о небесном, быть может, никогда и не помышляли, которым прагматизм и соблазны жизни мнились самодостаточными. Как же можно болеть за веру православную, за лучшую долю России и говорить, будто не монашеским делом занят отец Роман?!

Порой поводом для упреков, как ни странно, оказываются слова покаяний самого иеромонаха Романа. Чему де у него можно поучиться грешному мирянину, если сам он признается:

.Когда и часу я не жил

В любви и покаянии.

Вот ведь как можно обернуть сказанное о себе с предельной жесткостью, беспощадностью, но разве значит это, что такие исповедальные слова равны содеянному? Это лишь верное осознание несовершенства всякой человеческой жизни, где помысел, расслабленность, уныние монах числит в своих грехах. Нет среди людей совершенных, но одни живут с самоуверенностью безгрешия, а другие каждодневно отдают себе и Богу отчет в содеянном, в помысленном, сверяют свою совесть с высшей правдой, со светлым Ликом. Невозможно достичь Идеала, совершенства, но, исходя из этого, можно или, махнув рукой в отчаянии, пуститься во все тяжкие, или сверять жизнь с недостижимостью и стремиться к Свету, Правде, Добру, к Богоподобию, к Образу Христа как проверке совести (Вл. Соловьев). При земной жизни, вероятно, никому не дано встретиться с Богом, но перед каждым из нас выбор — идти к духовному свету или довольствоваться потемками. Стало быть, есть путь и мы — путники. Куда идем?

"Благословен идущий к Богу" — так назвал иеромонах Роман один из своих сборников стихов, изданный в 1991 г. в Свято-Успенской Киево-Печерской Лавре. Благословен отец Роман, нашедший свой путь к Всевышнему и помогающий нам отыскать верное слово покаяния и молитвы.

Статьи по теме:

Начало пути
Родился, как считают, в квартале Варагэсуй района Хондзе в Эдо. Его настоящее имя Токитаро, но на протяжении всей своей творческой жизни он принимал много различных псевдонимов. В 18 лет Хокусай поступил в студию Кацукава Сюнсе (1726—1792 ...

Московская культура XIV-XV веков
Одним из ярких проявлений культурных традиций в Москве было развитие пись-менности и образованности. Даже простые горожане владели элементарной грамотнос-тью, а с именем купца Василия Ермолина связано составление одной из летописей(до нег ...

Дягилев. Великий вождь авангарда
«Меценат европейского толка»: так сам себя называл этот человек, ставший символом целой культурной эпохи, сумевший соединить предпринимательство и высокое искусство – пусть и несколько затейливым способом. Самый известный художественный ...