Из истории русского пейзажа

Левитану не удалось в этой работе передать все богатство красочных взаимоотношений, в силу чего картина несколько распадается. Но им сделан шаг к тому, чтобы сопоставить элементы пейзажа на новой основе. Лирическое сопереживание, вчувствование в кусочек природы уступает место эпическому воспеванию всей страны. Светлая грусть уступает место радостной праздничности. Для того чтобы оценить новое в „Озере" Левитана, нужно вспомнить „Родину" Н. Дубовского (Русский музей), в которой тоже представлено „пространство широко раскинутых полей" (Некрасов), а вдали — маленькая беленькая церковка. Но пейзаж Дубовского — это обычный, но несколько растянутый этюд с натуры. Между тем в „Озере" Левитана сосредоточено больше того, что может охватить взгляд, и в связи с этим картина, сохраняя всю свою наглядность, превращается в собирательный образ родной земли с ее беспредельным простором, сверкающим солнцем, небом, водой, землей, настоящим и прошлым. Как бы ни расценивать выполнение этой так и не законченной картины И. Левитана, она заслуживает внимания: художник приблизился в ней к фольклорному пониманию пейзажа, он должен был ради этого отступить от традиционного построения картины, чего не решился сделать Дубовской.

Эти наблюдения помогают понять тот факт, что то новое, что произошло в русском пейзаже в начале XX века, складывалось уже несколько раньше. Здесь достаточно будет ограничиться рассмотрением двух примеров.

В превосходной акварели В. Сурикова „Енисей" (1914, Москва, частное собрание) представлен величавый поворот реки, нечто похожее на остроуховское „Сиверко". Но ничто не зовет нас „войти" в картину. Пейзаж поднимается, как могучая скала, он складывается из низко нависших облаков, свинцовой глади реки и кусков берега. Акварель В. Сурикова изящна своими переливчатыми серебристо-перламутровыми тонами, но в целом она выглядит, как фрагмент стенной росписи. В ней звучат отголоски исторического эпоса.

Еще больше нового в понимании пейзажа у Павла Кузнецова. Хотя в его известной картине „Мираж в степи" (1912) царит ощущение бескрайнего простора, света и воздуха, но в нее уже невозможно войти, она открывается взору человека как прекрасное зрелище. Конечно, помимо непосредственных впечатлений художника на Востоке в этом новом понимании пейзажа сыграл роль и его опыт создания таких картин, как его „Фонтаны". Но особенно существенно то, что вместе с зыбким миражем в пейзаж входит архитектоника. (Образ неба, как у А. Ахматовой „Небывалая осень построила купол высокий".) В живописи это восстанавливало понимание пейзажа как архитектурного подобия всего мира, которое исчезло из искусства после Ренессанса.

Статьи по теме:

Краткая биография
– Альфред Хичкок родился 13 августа 1899 года в Лондоне. – Его отец работал бакалейщиком. Хичкок на протяжении всей жизни боялся полицейских и ни разу не сел за руль автомобиля из-за того, что в детстве за небольшой проступок по совету о ...

Драматизм "важнейшего из искусств"
Кинематограф, с момента своего появления, мог служить формированию высоких идеалов и потаканию низменных страстей. В становлении нового вида зрелищ в России был и остается особый драматизм, и даже – трагичность. Советское кино, как " ...

Исландские саги
Искусство изготовления украшений из мелких бус, бисера и стекляруса — низание — один из очень интересных, но малоизвестных видов народного творчества. Среди разнообразных украшений национального костюма многих народов мира широкой популя ...